120 лет назад, в утро 13 апреля 1904 года, на борту броненосца «Петропавловск» в порту Порт-Артура адмирал Степан Макаров писал послание своему сыну… Однако вскоре «Петропавловск» подвергся взрыву из-за японской мины и ушел ко дну, унесши с собой 55-летнего адмирала Макарова, известного как «последняя легенда Российского Императорского флота». Информирует сайт новостей Командир.
Россия могла бы выиграть войну 1905 года?
120 лет назад, на рассвете 13 апреля 1904 года, на борту броненосца «Петропавловск» в порту Порт-Артура адмирал Степан Макаров писал письмо своему сыну…
«Вадим, война идет жестокая, опасная для нашей Родины. Меня тревожит не только временное превосходство противника. Наш русский флот совершал еще более великие подвиги. Но что-то мешает нам двигаться вперед — и я это чувствую… Моя душа в смятении, которого я никогда прежде не испытывал…».
Незадолго до этого «Петропавловск» столкнулся с японской миной и затонул, унося с собой адмирала Макарова, которому исполнилось 55 лет, и которого называли «последней легендой Российского Императорского флота». Он родился в семье прапорщика арестантской роты № 11 — «Иосифа Фёдоровича Макарова и Елисаветы Андреевны». Счастье для Степана состояло в том, что его отец стал прапорщиком всего за несколько месяцев до его рождения. В противном случае не возникло бы легенды под названием «Адмирал Макаров». В лучшем случае он стал бы флагманским штурманом. Это звание, хоть и важное — главный среди всех штурманов, но флагманский штурман имел лишь скромное звание полковника и не мог продвинуться дальше. Кроме того, отец Макарова служил на берегу, что считалось менее значимым для «истинных моряков».
В 1858 году Степан принял приглашение вступить в Морское училище портов Восточного океана, которое равнялось штурманскому корпусу. Такие учебные заведения выпускали не мичманов, как Морской кадетский корпус, а прапорщиков корпуса штурманов флота. Хотя их считали «также офицерами», но… «Настоящие флотские» штурманы были презренными — они окружались недоверием и считались изгоями.
«Штурманы — презренные, но необходимые для России, они понимают важность своей работы. Разрешим им вступать в кают-компанию и предоставим шарк. Но во время сражения не допускать их на верхнюю палубу, ибо их внешний вид может смутить бойцов».
Этот «Указ Петра I», который время от времени упоминается в истории флота, оказался поддельным. Его придумали и распространили как средство уничтожения штурманов…
Макаров нарушил установленные рамки. В своем дневнике он описал свои планы на будущее: прочитать все книги из библиотеки, закончить перевод, повторить материал по различным предметам. Ежедневно он намеревался уделить время обучению. Его усердие не осталось без внимания. В 1864 году Макаров отправился на практическое плавание на корвете «Богатырь» под командованием адмирала Попова. Это было большой честью, но Макаров испытывал некоторое недовольство, опасаясь, что длительное пребывание на корвете может сорвать его образование. Однако адмирал поддержал его стремление к знаниям, организовав занятия по астрономии и истории.
Молодой человек был мотивирован, но осознавал, что знания бесполезны без практического применения. Он не смог бы сам преодолеть установленные ограничения, и только благодаря вмешательству адмирала Попова, который обратился к императору, Макарову было присвоено звание гардемарина флота в 1865 году по просьбе брата царя, главы Морского министерства, генерал-адмирала, великого князя Константина Николаевича. Он был зачислен в Морской кадетский корпус, продолжая свое обучение.
«Грязное» происхождение
Однако, до наступления первого «истинного» офицерского чина мичмана оставалось всего два года… Его карьера развивалась неспешно, в отличие от тех офицеров, которые стремительно продвигались по служебной лестнице. Макаров предпочел идти своим собственным путем.
Его уникальные способности в области теории и практики морского дела, кораблестроения, океанографии, управления судном и военной техники были неоспоримо признаны. Его научные труды регулярно публиковались, а его инновации, включая применение минных катеров, успешно внедрялись. Особенно следует отметить успехи Макарова в области радиофикации флота — он первым осознал важность изобретения Александра Попова. Первая в мире радиограмма на дальнее расстояние была отправлена в 1900 году команде ледокола «Ермак» по его инициативе: «Около Лавенсаари оторвало льдину с пятьюдесятью рыбаками. Необходима немедленная помощь в спасении этих людей». Все это было связано с Макаровым, так как первый в мире ледокол «Ермак» стал его заслугой, начиная от концепции и заканчивая строительством.
Добавив к этому его глубокие исследования в области военного дела, такие как опубликованная в 1897 году статья «Рассуждения по вопросам морской тактики» в журнале «Морской сборник», можно с уверенностью сказать, что Макаров был выдающимся флотоводцем.
Однако, называть его флотоводцем следует с осторожностью. К несчастью, до рокового 1904 года Макаров не руководил ни одним из флотов России, и ему не было дано опыта военного флотоводства. К этому способствовали его «несоответствующее» происхождение и «неправильное» обучение. Единственное крупное подразделение, которым он командовал, была Средиземноморская эскадра. Макаров провел ее через Суэцкий канал во Владивосток в мае 1895 года. Переправа через полуторагодовой морской путь — это трудное и даже опасное дело. Но эскадра не является флотом, а путь — не сражение.
Очень часто говорят, что если бы адмирал не погиб в трагических обстоятельствах, то Россия смогла бы одержать победу в войне с Японией. Это является примером классического недопонимания между причиной и следствием.
Возможно, Россия действительно могла бы победить в этой войне, если бы внимательно выслушала предостережения адмирала Макарова. Когда он привел Средиземноморскую эскадру во Владивосток и вернулся в Кронштадт, он составил доклад, предвещавший неизбежность войны и предостерегавший о возможном нападении японцев на наш флот. Однако этот доклад был проигнорирован и убран в архив.
В 1900 году Макаров, беспокоясь из-за медленного темпа строительства крепости в Порт-Артуре, писал:
«Падение Порт-Артура будет серьезным ударом по нашему положению на Дальнем Востоке. Флот неизбежно придется отступить к Владивостоку, потеряв свою главную базу, и практически отказаться от активных действий. Чтобы этого избежать, Порт-Артур должен быть укреплен до неприступности».
Но это предупреждение было проигнорировано, и к 1904 году было выполнено всего лишь 20% общего объема работ.
Какой ценой России пришлось платить
В 1903 году Макаров отправляет сообщение, где отмечает запаздывание России в развитии военного флота по сравнению с Японией. Его предупреждения проигнорировали. В это время Сергей Витте, министр финансов, утверждает, что необходимость в программе новых кораблей отпала:
«Япония из-за финансовых проблем не сможет завершить строительство кораблей до 1908 года».
Макаров, обеспокоенный возможной войной с Японией, пишет другу, гидрографу Фердинанду Врангелю:
«Меня не отправят, пока там не случится беда; наша ситуация там очень неблагоприятна».
Даже после атаки на русскую эскадру в Порт-Артуре были шансы исправить положение. Макаров, недавно назначенный командующим Тихоокеанской эскадрой, требует, чтобы отряд контр-адмирала Вирениуса из Красного моря отправился в Тихий океан и перебросить 8 миноносцев на Дальний Восток по железной дороге. Однако ни один миноносец не был переброшен, а отряд Вирениуса получил приказ вернуться в Кронштадт…
Дальнейшее развитие событий и их исход нам хорошо известны. Но цена за эти знания очень высока.
