Разницей в языке правящего класса и народных масс в истории никого не удивить. Так было, к примеру, с нормандскими завоевателями в Англии, с монголами в юаньском Китае. Но в данном случае речь идёт о захватчиках – пришельцах, и они осознанно старались отгородиться от простого народа, и с помощью языка также.
Что касается Российской империи, то в правящем классе там преобладали представители русской национальности. Так, на 1812 год «природные русаки» в генералитете были представлены 65%, тогда как иностранных фамилий было не более 12%. И, несмотря на такую статистику, язык для международного общения и для бытового также, в царской России выбирают – французский.
По мнению историков, объективные причины такого несоответствия связаны с совпадением Золотого века в русском дворянстве с расцветом Франции, на то время – гегемона Европы, да и всего мира.
Если говорить о начале XIX века, то домашняя библиотека любой дворянской семьи свыше 70% состояла из книг французских авторов, а остальное – это немцы, англичане и итальянцы.
В Москве и в Петербурге в начале XIX века книжные лавки на 50% были заполнены французским оригиналом. Да и сам великий русский писатель Александр Сергеевич Пушкин начинал писать по-французски.
Как и при всякой революции, так и во время Великой Французской, колоссальные группы людей начинают мигрировать, пытаясь уйти от нового режима. В 1799-99 гг. 15 тыс. таких беглецов из Франции оказались в России (для справки: в то время к дворянскому роду относилось примерно 100 тыс. семей).
Изгнанники нашли в петербургском свете сочувствие и восторг. Они были приняты, как светочи культуры и как защитники монархических ценностей.
Мало кто знает, что февраль 1793 года знаменателен тем, что Екатерина Великая, впечатлённая казнью Людовика XVI, подписала указ, по которому все французы должны были или покинуть страну или присягнуть в том, что они противники революционных идей. В итоге соответствующую клятву дали полторы тысячи французов, а отказавшихся оказалось 43 человека.
Именно таким образом получилось, что вчерашние парижане превратились в гувернёров и учителей для детей помещиков. Юный Александр I, будущий император, также имел своего наставника – швейцарца-франкофона Лагарпа.
Когда был разгромлен Наполеон, то многие пленные французы (а было их около 190 тыс.), стали учителями для следующего поколения детей из русских аристократических семей. Таким образом, довольно продолжительное время дворянских отпрысков убаюкивали не русские народные сказки, а французские колыбельные.
Французский запрещали для русских офицеров только на время кавалерийского разъезда, это был 1812 год и партизаны, особенно, если было темно, услышав чужеземную речь, ненароком и пристрелить могли русского офицера.
Примечательно, что, когда в 1826 году шёл процесс над декабристами, многие из них общались по-французски, потому что родным языком практически не владели.
