Глава SpaceX, который назвал основное помещение на своём заводе в Калифорнии холлом Королёва, не только признаёт, но и акцентирует генетическую связь между Starship и ракетой H-1 (N-One, как их называют). Каждый раз, когда речь заходит об Starship, Илон Маск упоминает этот символ советской космонавтики, подчеркивая, что это был великолепный проект. Информирует портал новостей Командир.
Как Маск использует забытые разработки СССР
Космические начинания Советского Союза окутаны тайной настолько густой, что и сегодня, по сути, нет четкого ответа на вопрос о том, что за сокращение Н-1: «Наука-1» или «Носитель-1». Однако, история хранит ключевое событие: еще задолго до начала космической эры, Сергей Павлович Королев мечтал о межпланетных путешествиях. Всего через несколько лет после исторического запуска первого искусственного спутника Земли 4 октября 1957 года, Особое Конструкторское Бюро № 1 приступило к разработке ракет сверхтяжелого класса для пилотируемых миссий не только к Луне, но и к Марсу и Венере.
Идея заключалась в том, чтобы сначала вывести модули на околоземную орбиту, а затем соединить их там вместе, создав межпланетный корабль и отправить его в глубины Солнечной системы. В этом суть настоящего «Союза» — объединение кораблей.
Для достижения других миров требовалась ракета, способная вывести на околоземную орбиту не менее сотни тонн груза. Когда возник вопрос о том, какими двигателями она должна быть оснащена, Королев установил три условия. Первое — тяга каждого двигателя должна быть не менее 150 тонн-сил. Второе — двигатель должен быть замкнутого типа, чтобы не терять газы и повысить эффективность. И, третье — предпочтение отдано топливу «керосин-кислород», вместо токсичного гептила. Все эти требования были реализованы в Конструкторском Бюро Кузнецова, где были созданы двигатели НК-15 и НК-33 для ракеты Н-1.
Главный конструктор страны Валентин Глушко не согласился с третьим условием. Он предложил двигатели с увеличенной тягой, работающие по закрытому циклу на гептиле. По его проекту для первой ступени межпланетной ракеты УР-500 (которая впоследствии стала известна как «Протон») было достаточно всего шести таких двигателей. В то время как при использовании двигателей от КБ Кузнецова на первой ступени требовалось установить 24 двигателя, к которым позднее добавили ещё шесть, всего 30. И это только первая ступень. А общее количество ступеней у ракеты Н-1 составляло пять.
Споры о количестве двигателей на ракете до сих пор не утихают: одни считают, что лучше иметь меньше, но более мощных, в то время как другие настаивают на большем количестве. Однако, исследователь истории космонавтики Павел Шубин в книге «Луна. Истории, люди, техники» приводит интересные данные. Он указывает, что проведенные расчеты показали, что схема с множеством двигателей, вроде тех, что разрабатывало Конструкторское Бюро Кузнецова, обеспечивала надежность на уровне 94–95%, в то время как для УР-500, где предполагалось меньшее количество более мощных двигателей, надежность составляла лишь 85%. Почему? Потому что при отказе нескольких двигателей в первом случае полет все равно мог продолжаться, а во втором — отказ хотя бы одного двигателя мог привести к краху.
Такая же логика применима и к проекту Starship, где на первой ступени, Super Heavy, установлено 33 метановых двигателя Raptor 2. Каждый из них обеспечивает тягу в 230 тонн-сил (против 185 у предыдущей версии). На второй ступени, корабле Starship, предназначенном для высадки на Марсе, всего шесть двигателей. Вместе с тяжелым бустером система способна вывести на орбиту до 250 тонн, если использовать ее однократно, и до 100–150 тонн при перезапуске каждой ступени для будущих миссий.
Почему для нового этапа освоения космоса не выбрали ракету, которая уже обеспечила прорыв – носитель Saturn V, отправлявший астронавтов программы «Аполлон» на Луну? У Saturn V было пять керосин-кислородных двигателей F-1 с тягой по семьсот тонн каждый на первой ступени, и она могла вывести на орбиту до 140 тонн. Однако, Starship в одноразовом варианте имеет вдвое большую грузоподъемность, как любит отмечать Маск.
Тем не менее, в советские времена у ракет с тридцатью двигателями была проблема: сложность контроля за ними. При отказе одного двигателя приходилось моментально отключать симметрично расположенный, чтобы сохранить равновесие. Старшее поколение из музеев НПО машиностроения и РКК «Энергия» объясняет, почему Маск взялся за это сейчас, говоря, что во времена Королева не было компьютеров.
Главное не отступить при первых неудачах
В том, что все четыре испытания прототипов Н-1 завершились неудачей, нет ничего удивительного. При создании ракеты нового уровня такие ситуации вполне нормальны — это методичная работа над ошибками, постепенное усовершенствование. Отказал один элемент — исправили, подвел другой — нашли решение, не сработал третий — попробуем другой подход. Точно такая же ситуация сейчас и с Starship.
Обидно лишь то, что работу над Н-1 прекратили. Не только ракета Королёва, но и альтернативные варианты межпланетных ракет были заброшены. Американцы достигли Луны, «проиграв» в этой гонке, и высшему руководству больше не понадобились Луна, Венера и Марс. Тогда не было частной космонавтики и компьютеров. Под «не нужно» правительство не развивало проекты. В отличие от того времени, у NASA теперь есть свой Space Launch System, но Илон Маск не останавливается и продолжает работать над Starship, не обращая внимания на мнения других. Он ориентирован правильно — в мире, где деньги играют главную роль.
