30 апреля 1945 года Адольф Гитлер покинул этот мир, завершив свое существование. Всего через два дня, 2 мая, Красная армия завершила Берлинскую наступательную операцию, которая стала ключевым моментом в капитуляции нацистской Германии. Более подробно об этих событиях можно узнать в статье Командир.
Охота на сатану. Историк Алексей Исаев назвал тех, кто вынудил Гитлера самоубиться
Ровно 80 лет назад, 30 апреля 1945 года, в бункере под разрушенным Берлином Адольф Гитлер свел счеты с жизнью. Спустя два дня, 2 мая, Красная армия завершила одну из самых масштабных и стремительных военных операций Второй мировой — Берлинскую наступательную. Именно она поставила точку в истории Третьего рейха. О деталях штурма столицы нацистской Германии и малоизвестных моментах этой операции в интервью для aif.ru рассказал известный военный историк Алексей Исаев.
— Алексей Валерьевич, штурм Берлина по масштабам трудно сравнить с чем-либо: почти 4 миллиона солдат с обеих сторон, десятки тысяч единиц техники и артиллерии. Но что в этой операции особенно поразило вас как историка?
— Не перестаю восхищаться тем, с какой точностью Красная армия пробила, казалось бы, неприступную оборону противника. Это было похоже на то, как иглой прошивают плотные стальные латы. В других случаях на преодоление подобных укреплений уходили месяцы или годы, а здесь — несколько дней. И всё это благодаря филигранной работе командования, инженерных войск и военной логистики. Это был настоящий образец стратегического мастерства.
— Говорят, что подготовка к операции велась тщательно, вплоть до создания макета Берлина и тысяч аэрофотоснимков. Но ведь были и сложности?
— Подготовка была серьёзной, но времени всё равно не хватало. Ставка опасалась, что союзники на Западном фронте продвинутся слишком далеко и политические дивиденды достанутся им. Жуков, например, предлагал более обдуманный маневр с новым плацдармом у Франкфурта-на-Одере, но Сталин настоял на стремительном ударе с единственной позиции — Кюстринской.
— Выходит, Жуков вёл операцию аккуратнее, чем обычно предполагают?
— Образ «мясника», которого не интересуют потери, ему приклеили уже после войны, когда шла политическая борьба. Но в действительности у Жукова не было запаса людских ресурсов. Дивизии были сильно истощены, резервов у ставки почти не осталось. Каждый лишний шаг стоил слишком дорого. Поэтому приходилось искать слабые места в обороне, маневрировать, избегать ненужных потерь. И надо признать — это получилось.
— А как вышло, что никто не знал, где именно прячется Гитлер?
— Бункер фюрера не был нанесён ни на одну из доступных карт. Ни советская, ни союзная разведка не знала точного места его нахождения. Всё решал фактор времени и направление ударов. Ближе всех подошли соединения Берзарина, Чуйкова и Катукова. И здесь, как ни странно, помогли сами немцы и их союзники. Например, французы из дивизии СС «Шарлемань», защищавшие мост через Ландвер-канал, внезапно его сдали. А ведь именно этот мост открывал прямой путь к правительственному кварталу.
— Почему тогда штурм Рейхстага стал символом победы, а не захват рейхсканцелярии?
— Потому что Рейхстаг был важной стратегической точкой. Его взятие разделило немецкую оборону на несколько изолированных очагов. Это дало возможность добивать врага по частям. А Гитлер… Его местонахождение оставалось загадкой до последнего. Как вспоминал генерал Бабаджанян, танки Катукова уже били по рейхсканцелярии прямой наводкой, не зная, что цель — в пределах досягаемости.
— Почему фашисты так яростно защищали Темпельхоф?
— Потому что это был единственный аэродром, способный принимать тяжелые самолёты. Если бы Берлин удалось удержать, Темпельхоф стал бы каналом снабжения, своего рода «воздушным мостом». Но, бросив туда последние силы, немцы обескровили собственную оборону.
— Одним из ключевых успехов стал прорыв через Шпрее в районе Трептов-парка. В чём была особенность этой операции?
— Жуков ещё на стадии подготовки понял, что именно парковая зона — слабое место обороны. Заблаговременно были подготовлены баржи и катера. Высадка десанта прошла молниеносно. Красноармейцы словно организовали свою «нормандскую высадку» в центре Берлина. Этот неожиданный манёвр обрушил целый сектор обороны, создав серьезный разрыв в системе противника.
— Существует мнение, что Берлин можно было просто блокировать и дождаться капитуляции. Насколько реальна была такая альтернатива?
— Это опасное заблуждение. Пример Бреслау, который держался с февраля по май, говорит о том, что на добровольную капитуляцию надеяться не стоило. Более того, если бы мы замешкались, то американцы могли бы успеть раньше. Паттон, например, открыто призывал игнорировать договорённости и брать Прагу и Берлин своими силами. А там, как говорится, победителей не судят.
Итак, штурм Берлина был не просто боевой операцией — это была политическая, стратегическая и символическая победа. Красная армия не просто дошла до столицы врага — она сломила волю к сопротивлению, уничтожила центр нацизма и поставила финальную точку в самой разрушительной войне XX века.
